Савелий мышалов: "говорил лобановскому, что надо заканчивать с выпивкой"

Савелий Мышалов

САВЕЛИЙ МЫШАЛОВ – в своем деле величина не меньшая, чем Стрельцов, Блохин или Черенков в футболе. Знаменитый доктор сборной СССР так долго работал с таким количеством знаменитых тренеров и футболистов, что сам уже успел стать легендой. И его титул «ярчайший эскулап советского футбола» – абсолютно заслуженный.

Как Блохин французов обманул

В 1975 году сборная СССР заканчивала сезон товарищеским матчем на «Парк де Пренс» в Париже. Олег Блохин в этом году был признан лучшим игроком Европы. Естественно, французы хотели видеть именно его. Болельщики раскупили все билеты, на игру пришел даже Бельмондо, который после встречи зашел в раздевалку и нахваливал наших футболистов. И надо было так случиться, что как раз перед этой игрой Олег получил травму мышц бедра. Я об этом докладываю главному тренеру – Лобановскому. Тот отвечает, ну что ж поделаешь, не может играть – значит, не будет.

Организаторы матча, когда про это прознали, пришли просто в ярость. Лучшего игрока не будет! Давят на Лобановского, тот разводит руками и отсылает ко мне. А что я могу поделать? Блохин отвечает: «Да я даже ходить не могу, не то что бегать». Но организаторы не унимаются:

– Любые деньги платим, только выпустите на поле Блохина.

Я прихожу к Олегу, говорю:

– Давай сделаем так: я тебе больную ногу затейпирую. Ты на пять минут выйдешь, с кем – нибудь столкнешься, и тебя тут же поменяют.

Так и решили. Олег кое – как вышел на игру, мы сидим на скамейке, ждем, когда он упадет. А он разошелся, носится, бьется, атакует, падать и не думает. Лобановский смотрит на меня с недоумением, мол, что это за травмированный такой? Я пожимаю в ответ плечами, сам не понимаю. И лишь в конце первого тайма Олег пошел в столкновение, рухнул на газон, и его под бурные аплодисменты заменили.

Регулярный допинг Юрия Гаврилова

Про любовь Юрия Гаврилова к пиву много говорилось, внесу и я свою лепту.

1982 год, чемпионат мира в Испании. Тогда уже была введена процедура допинг – контроля. Но проблема заключалась в том, что жара во время игр стояла ужасная, футболисты на поле теряли много жидкости, и сдать после матча допинг – пробу было сложной задачей. Чтобы как – то облегчить этот процесс, игрокам, проходившим допинг – контроль, давали пиво. Футболист заходил в комнату, там стояли жестяные баночки по 0,33, он пил, и обычно это помогало.

После одной из игр проверяться на допинг мы отправили Гаврилова, с ним оставили массажиста, а сам я вместе с командой уехал в гостиницу. Нужно же помощь оказывать: травмы, ушибы и прочие радости. Со стадиона Гаврилов вернулся уже почти ночью и совсем хороший. Массажист сказал, что он уговорил все пятнадцать банок, что были в наличии.

Юра увидел меня в холле, подошел, обнял и говорит:

– Савелий, а можно я всегда буду оставаться на допинг – контроль?

Шенгелия забивал даже со свернутой шеей

Заключительный матч отборочного цикла чемпионата мира–82. Осень 1981 года, сборная СССР играет в Турции. Главный тренер Константин Иванович Бесков дает установку на игру, команда выходит из комнаты, и я вижу, что нападающий Рамаз Шенгелия как – то неестественно держит голову.

– Что случилось?

– Да вот, доктор, проснулся после обеда и не могу голову повернуть.

А Бесков уже состав объявил, Шенгелия в основе, и сам умоляет хоть чем – то помочь. Приезжаем на стадион, завожу его в душевую, чтобы никто не видел, и делаю новокаиновую блокаду. Боль уходит, Рамаз крутит головой – все нормально, идет играть.

В середине первого тайма Буряк навешивает с фланга, и возвращенный к жизни Шенгелия головой вколачивает мяч в сетку.

Ребята его поздравляют, обнимают, а когда все разбегаются, вижу, он даже шевелится с трудом. Выбегаю на поле:

– Все, Рамаз, ты свое дело уже сделал.

Показываю Бескову, нужна замена, и Шенгелия, довольный, уходит.

Как Лобановский зрителей убрал

Напоследок хочу рассказать историю, уже ставшую легендой и обросшую массой разных домыслов. Поскольку все произошло на моих глазах, то как очевидец излагаю ее в первозданном варианте.

Сборная СССР проводит товарищеский матч. Тренерский штаб во главе с Лобановским сидит на скамейке, врачи, массажисты – тут же, рядом. В одной из атак Буряк пытается отдать пас пяткой и обрезает всю команду. Следует опасная контратака, нам едва не забивают.

В перерыве в раздевалке Валерий Васильевич говорит Буряку:

– Леня, ты же нам едва гол не привез своей пяткой!

Тот ему в ответ:

– Я хотел красиво сделать, мы же для зрителя играем!

– Значит, так, Леня! Пятку убираем! И зрителя тоже!

2 июня день рождения отмечает заслуженный врач России и ФК «Локомотив» Савелий Мышалов. Ему исполнилось 86 лет. А еще в этом году у Савелия Евсеевича славный юбилей - 60 лет в спортивной медицине, из которых 24 года прошли в нашем клубе.

Мышалов – один из самых известных спортивных врачей СССР и современной России. В футболе с 1970 года – работал на нескольких Олимпиадах, чемпионатах мира и Европы.

В мае этого года Савелий Евсеевич объявил коллегам, что по окончании сезона выходит на пенсию. Команда выразила пожелание, чтобы Савелий Евсеевич провел заключительный матч чемпионата с «Зенитом» вместе со штабом на тренерской скамейке. К сожалению, накануне наш доктор почувствовал себя неважно и за ходом «золотого матча» был вынужден следить по телевизору.

Мы еще не раз встретимся с Мышаловым и поговорим о футболе. Материал журнала «Наш «Локо» от первого лица посвящен пяти выдающимся личностям, с которыми довелось поработать Савелию Евсеевичу.

ВАЛЕРИЙ ЛОБАНОВСКИЙ
СБОРНАЯ СССР, «ДИНАМО» (КИЕВ)

С Валерием Васильевичем я проработал целых 16 лет. Считаю его своим учителем! Лобановский – личность очень сложная. Окончил школу с золотой медалью, университет с красным дипломом. Изначально он не являлся специалистом в области спорта, но так быстро все впитывал, что очень скоро начал во всем разбираться. Валерий Васильевич всегда подбирал себе помощников, у которых мог бы чему-то научиться, что-то почерпнуть.

У Валерия Васильевича была своя программа, которой он был одержим. Она так и называлась - программа Лобановского - и он всегда ее четко придерживался. Во время одного из перелетов мы застряли в Чехословакии. Сидим в аэропорту, ждем. А по расписанию (точнее, по «программе Лобановского») надо было тренироваться. Так Валерий Васильевич в срочном порядке организовал тренировку прямо на поле рядом со взлетной полосой! Сильнейший ветер, вокруг самолеты взлетают – а мы бегаем, мышцы качаем.

Как-то набралась группа травмированных игроков, Лобановский передал их мне. Вместе со своей программой реабилитации. Футболисты ахнули: «Как выполнить такое?! Мы умрем!». Но сделали, конечно. Знали, что сопротивляться нельзя, Валерий Васильевич не отступит.

Кстати, я помогал тренеру не только сборной, но и в Киеве. Однажды обыграли в Москве «Локо» - 5:0, просто разорвали! Все удивлялись: «Какая у «Динамо» физика, как они бегут!». Так говорили даже иностранные тренеры.

Лобановский умел заложить фантастическую функциональную подготовку. Тренировки, конечно, были очень жестокими – но интересными. Матчи? Для Валерия Васильевича было очень важно, чтобы оба тайма не отличались друг от друга. Чтоб играли ровно, без спадов и подъемов.

Когда приезжали на сборы в Италии – на наши тренировки приходили все итальянские специалисты, конспектировали. Но мне и сегодня кажется, что они все равно ничего не могли понять.

Многие тренеры в те времена придерживались «программы Лобановского», но только он мог ее понять и реализовать как никто. Очень умный, организованный, стержневой тренер.

КОНСТАНТИН БЕСКОВ
СБОРНАЯ СССР

Константин Иванович Бесков – очень одаренный тренер. Он чувствовал каждого из ребят. Если для Лобановского снять кусок программы или дать ребятам лишний отдых – смерти подобно, то Бесков часто мог внести какие-то коррективы, не боялся поменять ситуацию.

Приехали на турнир. Прихожу к нему утром, перед подъемом, Константин Иванович говорит: «Слушай, они вчера сильно устали, пусть поспят сегодня». Ни от одного другого тренера я такого не слышал!

Бесков – очень гибкий тренер, понимающий. При составлении программы на тренировку всегда пытался предвидеть – где будет перебор, где наоборот недобор, кому из ребят что сейчас полезнее.

С Бесковым мы ездили на ЧМ-1982 в Испанию. Нам предстояла игра в Севилье, где была чуть ли не сорокоградусная жара. Старт – с Бразилией. Все команды ехали за 5-7 дней, чтобы подготовиться. Константин Иванович спрашивает меня: «Зачем нам ехать заранее? Мы же там с ума сойдем от жары! Полетели накануне матча». Отвечаю: «Так нас же руководители не поймут…» На что Бесков выпалил: «Да пошли они, эти руководители!». В итоге договорились, полетели в Севилью накануне. Бесков запретил выходить из отеля до матча, сидели в прохладе. На игру вышли свеженькие – против абсолютно «никаких» бразильцев! Эх, если бы не судья – мы бы тогда их точно обыграли…

Еще одно отличие от Лобановского – если Валерий Васильевич делал большой акцент на бег и «физику», то Константин Иванович наоборот – беготню из игры старался убрать. Намного важнее для него была тактика (в которой он отлично разбирался!), игра в стеночку, ведение мяча.


ЛЕВ ЯШИН
СБОРНАЯ СССР, ФЕДЕРАЦИЯ ФУТБОЛА СССР

Лев Иванович – выдающийся человек. Казалось бы, суперзвезда, обладатель «Золотого мяча». Но на Яшине этот статус никогда не сказывался! Обычный, простой человек, анекдоты с байками любил потравить.

У меня, как у врача, была одна претензия ко Льву – курил. Хотя в те времена это особо не запрещалось. Мог поругать, пожурить его, а он только отвечал: «Ну, чего ты пристал? Я что, плохо играю от сигарет этих?». Спорить было сложно – человек же настолько талантлив!

У Яшина были проблемы с желудком – язва, мучали изжоги. Приступы могли начаться прямо во время матча. Я в те времена смотреть игру ходил за ворота, и перед каждым матчем Лев спрашивал: «Савелий Евсеич, соду взял?!». Никогда не забывал! Кормил его содой прямо во время матча – желудок немного успокаивался.

Как-то Яшин поехал со сборной СССР в Италию – уже не как футболист, а как руководитель делегации. Всей командой мы отправились на матч «Фиорентины». Рассаживаемся. Все итальянцы, что сидели вокруг, даже не взглянули на поле! Все взгляды – лишь на Яшина. Шепот: «Это же ЯшИн, ЯшИн» (с ударением на «И»). Наши потом смеялись: «Лев, с тобой никуда нельзя ходить!».

Как его все любили, как к нему относились! Простых людей, простых футболистов так не любят. Яшин был особенный. Но при этом – очень простой.


ЮРИЙ СЕМИН
СБОРНАЯ РОССИИ, «ЛОКОМОТИВ»

Юрий Палыч – тренер-самородок. Уникальный тренер, просто созданный природой!

Мы с ним пересекались в сборной страны на чемпионате мира в Америке, где он входил в тренерский штаб. Несколько раз ездили с нашими супругами на отдых в Кисловодск. Еще тогда помню – прогуливались с ним по горным тропинкам, а он спрашивает: остались ли у меня какие-то записи Лобановского, можно ли посмотреть? Одно время в «Локо» Семин во многом придерживался программы Валерия Васильевича.

Хорошо помню звонок от Семина в 1994 году: «Савелий, есть разговор! Приезжай на базу в Баковку. Только с женой». Приехали. Он предложил мне перейти в «Локомотив». Посоветовался с супругой – она меня поддержала. Вот так все и началось.

Юрий Палыч очень хорошо понимает, как и с кем работать. Где нужно погладить по головке, а где надо отругать. Такое понимание пришло со временем. Помню, как в начале тренерской карьеры он на Саркиса Оганесяна мог и накричать. А Саркис же такой воспитанный, интеллигентный, скромный – ну нельзя на него кричать, вообще играть перестанет! А на другого футболиста, условно говоря, Юрия Дроздова – наоборот, только ор мог подействовать.

Я пережил с «Локомотивом» оба чемпионства, победы в Кубке. Победа в чемпионате-2002 году стала, наверное, самой эмоциональной. Мы так долго ждали этого золота!

И в 2004-м. Помимо самого матча вспоминается, как потом мы всей командой и штабом пошли в спортивный зал – а там столы ломятся! Как душевно было, как хорошо…

Работать с Палычем всегда было очень комфортно. Он, конечно, немного упрямый, но прислушивается к рекомендациям, умеет доверять и делить обязанности.

Неудивительно, что самые реальные шансы на чемпионство у «Локомотива» вновь появились только при Семине. Настолько они друг для друга созданы, просто неразлучны этот Палыч и этот «Локомотив»!


ДМИТРИЙ ЛОСЬКОВ
«ЛОКОМОТИВ»

Дмитрий Лоськов – очень талантливый, яркий футболист. При этом, спокойный, «весь в себе» и очень умный.

Первое, что сделал Дмитрий, когда пришел в «Локомотив», так это сломал ногу. Неплохое начало! Шутка. Секрет успеха и лидерства Димы – сочетание таланта и желания постоянно совершенствоваться, работать над собой.

Лоськов – футболист, который следил за здоровьем побольше многих! И это тоже очень важно. Несмотря на то, что в команде Дима был «первым среди равных», он никогда не пытался выделиться. Да, мог взять слово, на правах капитана кого-то отстоять. Но всегда прислушивался к советам и рекомендациям со стороны медицинского, административного штабов; не смотрел свысока, не пытался пользоваться своим авторитетом.

Однажды мне предстояла операция – шунтирование на сердце. Я находился в клинике, ожидал. В этот момент звонок от Лоськова – сейчас уже не помню, по какому поводу. Говорю – «Ой, я тут в клинике, мне предлагают шунтирование на сердце. Я боюсь». – «Чего вы боитесь? В этом нет ничего страшного, не надо переживать!». В тот момент эта поддержка оказалась для меня очень важна. До сих пор Димку мысленно за тот эпизод благодарю.

В июне прошлого года мне исполнилось 85. Первый, кто меня поздравил, был Дима Лоськов.

2016-07-28T10:30:00+03:00

«Говорил Измайлову: «Ты – чудовище». История легендарного врача сборной СССР и «Локомотива» Савелия Мышалова

Он больше двадцати лет помогал тренерам в сборной СССР, а потом еще столько же – в «Локомотиве». Спасал актера Андрея Миронова на чемпионате мира в Мексике и убежден, что Италия стала лучшей на планете благодаря фармакологии. Валерий Газзаев, работая в «Динамо», сажал его рядом с собой и просил придерживать, когда тренеру захочется выскочить на поле. Этим летом Савелий Мышалов покинул главную команду своей жизни. В интервью «Матч ТВ» он рассказывает массу атмосферных историй о советском и российском футболе – от Константина Бескова и Валерия Лобановского до Юрия Семина и Ольги Смородской.

Тренеры сборной команды СССР Валерий Лобановский (слева) , Надар Ахалхадзе (в центре) и врач Вячеслав Мощалов (справа) наблюдают за игрой футболистов во время матча СССР - Польша на чемпионате мира по футболу. / Фото: © РИА Новости/Юрий Сомов

– Я чувствовал, что мой контракт не продлят – обычно за несколько дней уже есть какое-то движение. После 22 лет работы в «Локомотиве» вакуум, конечно, ощущается. Непривычно как-то. Читаю, гуляю, что-то делаю по хозяйству. Иногда заезжаю в клуб – мой чемоданчик до сих пор в кабинете. Я и вещи-то не все оттуда забрал.

– Когда вы только пришли в «Локо», создавать медицинскую службу там нужно было с нуля?

– Осенью 1994-го на базе не было ничего – Саша Ярдошвили работал в своем номере. Где спал, там и лечил. Я развернул в Баковке медицинский центр. Было три комнаты: в большой сделал физиотерапию, другая предназначалась для хирургических вмешательств, а в третьей врач вел прием.

Когда в первый раз пришел на работу, у входа на второй этаж еще были перила. Ребята после тренировки вешали на них форму. Воняло – жуть! Я это сломал, сказал Семину: «Юрий Палыч, антисанитария. Если к нам придут с проверкой, получится скандал». Семин тогда много со мной беседовал, спрашивал, что нужно, как у Лобановского делается. Я ему докладывал о состоянии ребят. Потом он стал уделять моим проблемам меньше времени. Но Семин, конечно, тренер от бога. При нем был коллектив и были лидеры.

Дима Лоськов, например. Не понимаю, как его можно было отпустить без прощального матча. Это же наша легенда! Как-то раз я поехал в Штутгарт к доктору Фройлиху. А на стадионе в это время тренировалась команда, и он меня туда пригласил. Главным тренером в «Штутгарте» был Джованни Трапаттони. Нас представили, и он, услышав про «Локомотив», поднял вверх большой палец: «О, Лоськов!» Сказал, что взял бы его в команду, но тогда Диме было уже за 30.

– Как вам работалось с Семиным?

– Память у Семина идеальная – он ничего не записывал, но все помнил. Но иногда себя не контролировал. Мог накричать, мы все это знали. Но отходил быстро, поэтому ребята его любили. Один раз он пришел ко мне по поводу парня из дубля – у того что-то со спиной было, он у меня лечился. А потом отец нажаловался – ничего, говорит, не помогает. Палыч «напихал» мне, я ему в такой же грубой форме ответил. Он развернулся и ушел. Ярдошвили говорит: «Ну все, Савелий Евсеевич, сейчас что-то будет». А когда до тренировки остается 10 минут, Семин опять заходит. И как ни в чем не бывало: «Что там у нас? Кто здоров, кто нет?»

Команда "Локомотив" (Москва), обыграв московскую команду ЦСКА со счётом 1:0, стала чемпион России по футболу в 2002 году.

– У Андрея Соломатина было такое количество повреждений, что ему было проще закончить с футболом. Кто еще из игроков доставлял вам неудобства?

– Измайлов. Говорил ему: «Марат, ты чудовище. Я своей смертью не умру – ты меня убьешь».

– Правда, что Измайлов мог лечь спать здоровым, а проснуться – больным?

– Вот вам пример. Была у Марата проблема с голеностопом, я его лечил. В 11 вечера он заходит в кабинет и говорит: «Все нормально, завтра играю». Я – к Семину: «Юрий Палыч, Измайлов играет». Он: «Да ты что!» В общем договорились, все в порядке. Наутро иду в столовую – а Измайлов на лестнице хромает. Все, думаю, приехали. Спускается: «Играть не смогу, у меня болит мышца». Спрашиваю: «Как так? Ночь же прошла – ты даже не тренировался!». Пришлось опять идти к Семину: «Юрий Палыч, Марат совсем с ума сошел!»

Как он играл в 2001-м – просто бриллиант в огранке. А потом стал разбрасываться: интервью, газеты… Везде лез! Журналисты к нему как к эксперту обращались, он другие команды оценивал. Ушел в это – и началось: то задняя, то передняя, то голеностоп. Но парень хороший, я к нему хорошо относился.

Полузащитник сборной команды России по футболу Марат Измайлов. / Фото: © РИА Новости/Владимир Федоренко

– Он действительно выдумывал себе болячки?

– Смотрите: приезжаем в Германию на сбор. У Марата что-то со спиной, говорит: «Не могу играть». Я позвонил доктору «Мюнхена-1860», он ответил: «Привози». Марат стал ездить к нему на электричке – прямо из Штутгарта. Я его утром отправлял, давал с собой покушать. И он там проходил курс лечения. Потом звоню: «Ну чего?» Врач мне отвечает: «У твоего парня проблема. Серьезная – с головой». Ну спасибо, говорю, ты попал в десятку.

Или вот случай. Собираемся в Австрию на игру. Все приходят – а Марата нет. Тогда Эштреков был тренером, спрашивает: «Где он?». А я откуда знаю? Все же из дома приехали. В итоге улетаем. Потом уже по телефону сообщают, что Марат попал в больницу. Я оттуда, из Австрии, дозваниваюсь врачу этой больницы. Спрашиваю: «Что там с Измайловым?» Объясняют: «Да вот, ночью привезли». В общем, Марат нажаловался врачам, а утром сбежал из палаты. Даже обследование не успели провести. А ту игру в Австрии Измайлов пропустил.

– Нетрадиционные методы лечения он тоже использовал?

– У нас был иглотерапевт, он тоже Марата лечил. Но там лечить было нечего. Один раз Измайлов поехал в восстановительный центр в Дортмунде. Потом Семин мне говорит: «Езжай туда, посмотри, что Марат делает». Я приехал – а мне рассказывают: «В принципе, лечим, но ничего серьезного там нет». Говорю: «Марат, ты долго планируешь здесь находиться?» Он отвечает: «Еще полечусь». Ну ладно, вернулся в Москву, объясняю Семину, что вариант бесполезный, Измайлова мы потеряли. А в Германии тогда играл Кобиашвили, вот они с ним и сдружились. Марат шикарно себя чувствовал: жил как на курорте, лечился, в город выезжал. Его тогда долго не было. Да и вообще, если он уезжал – все, ставили крест.

– Асатиани тоже был мнительным?

– Очень. У него была передняя крестообразная повреждена – обычно это полгода. Асатиани 8 месяцев восстанавливался – ни за что не хотел играть! Я ему говорил: «Малхаз, ты же можешь, смотри, какое хорошее колено». Нет, отвечает, не могу.

– В роли президента Семину было неуютно?

– Это не его, сразу было видно. Я заходил в кабинет к Семину. Как это обычно происходит? Если идешь к президенту – нужно стучаться или через секретаря. А тут – просто открываешь дверь и слышишь: «О, Савелий, заходи». В общем, возили Семина на какую-то стройку, но он же ни хрена в этом не понимал! Не в то кресло сел.

Победители розыгрыша Кубка России 1996 года по футболу игроки московского "Локомотива" поздравляют своего тренера Юрия Семина с победой и днем рождения. / Фото: © РИА Новости/Владимир Родионов

– Со Смородской он тоже был несовместим?

– С самого начала. Она давала какие-то указания, а Семин говорил: «Пошла она … [подальше]!»

– Чего это касалось?

– Всего! Каких-то организационных моментов в основном. Ольга Юрьевна, бывало, звонила в Баковку, Семину это передавали. А он махал рукой: «Она … [ничего] не понимает, пусть не лезет». Смородская это чувствовала. Он – тоже. Как-то раз мы ехали в машине, и Семин признался: «Я тут работать не буду, это ясно». Отношений у них не было. И это первая стратегическая ошибка Ольги Юрьевны.

– А вторая?

– Вторая – что у нее не было помощника, который считался бы в футболе профессионалом. Смородская же Семина в Баковку не пускала. Он жил рядом и иногда приходил, чтобы посмотреть тренировку, а его не пускали. Со мной то же самое было: приезжаю в Баковку – не пускают, захожу в офис перед игрой – не пускают. Спрашиваю, в чем дело – говорят, распоряжение Смородской. Это несколько лет назад было, когда меня из команды убрали. Потом уже все стало на свои места. Но она ко мне тенденциозно относилась, с первых шагов. Почему – непонятно, никто не жаловался, конфликтов у нас не было. Но когда Семин уходил, он сказал: «Следующий – ты». У Смородской какая-то мания увольнений.

Президент ФК "Локомотив" Ольга Смородская радуется победе в финальном матче Кубка России между ФК "Локомотив" и ФК "Кубань". / Фото: © РИА Новости/Виталий Тимкив

– Последние несколько лет вы проработали в центре спортивной медицины в Черкизово. Как Смородская объявила о том, что вы больше не работаете в первой команде?

– В конце года она собрала руководство и стала обсуждать штатное расписание. Дошло до медицины. Тут Смородская отрезала: «Мышалов – вне команды». И назначили меня врачом-консультантом, я сначала даже места своего не имел. Вариант с центром медицины появился потом.

– Объясните, почему в последние годы «Локомотив» стал оперироваться в Италии, а не в Германии?

– Для меня стопроцентная гарантия – Германия. Там уникальные методики – особенно если дело касается паховых колец. А в Италии просто есть клиника, с которой мы заключили договор. Сколько стоят операции? Передняя крестообразная – 10-12 тысяч евро. Мениск – 5-6. Но в рамках договора все это бесплатно. Дело в другом: сейчас чуть что – игроков сразу отправляют в Италию. Я это делал очень редко – только когда видел, что без хирургического вмешательства не обойтись.

– В центре с командой у вас был какой-то контакт?

– Нет-нет, врачи основы как-то сразу обособились.

– Вы знаете тех, кто сейчас работает в «Локомотиве»?

– Про Хайкина мне трудно что-то сказать, ему разную оценку дают. Карлицкий у нас сначала с детьми работал, потом в дубле, потом Смородская перевела его в основу. Он вообще нейрохирург, к спортивной медицине отношения не имел. Но со временем влился. Помню, правда, когда мы с «Локомотивом» занимали четвертое место, Семин говорил: «Савелий, ты тоже в стороне не оставайся – тут есть и твоя недоработка». Здесь они занимают шестые-седьмые, тренеры просят Смородскую убрать Карлицкого. А в ответ – «Это не обсуждается».

– Главное слово этого лета в спорте – «допинг». В советские времена фармакологией увлекались?

– Фармакология необходима. Но за все время, что я в футболе, не было ни одного случая, чтобы кто-то в чем-то усомнился. Представители антидопинговых организаций даже домой к игрокам приезжали! Я строго за всем следил – у меня в Монреале был случай: Блохин, ничего не сказав, пошел в медицинскую часть и попросил закапать ему в нос. А в каплях эфедрин! К счастью, все прошло хорошо. А вообще принцип был такой – воздействовать на лимитирующее звено. Сердце или мышечный аппарат. Иногда по 6-8 таблеток в сутки получалось. Но все было разрешено.

– Был кто-то, кто терпеть это не мог?

– Я иногда давал за завтраком таблетки, а потом находил их в пепельнице или еще где-то. К витаминам ребята относились нормально, ко всему остальному – не всегда. В «Локомотиве» Димка Лоськов особенно ревностно воспринимал: «Ну зачем мне это?». Я не настаивал – в конечном счете, все решает подготовка. А то был у нас в «Локомотиве» тренер, который только на уколы и надеялся. Все время спрашивал: «Ну что там?»

Еще контактировал с врачом «Милана» – они кормили своих футболистов углеводами и сбалансированными смесями. Правда, в 1982-м, когда итальянцы выиграли чемпионат мира, они сделали это благодаря «Неотону» – препарату, в состав которого входит креатинфосфат, считающийся источником энергии. Когда об этом стало известно, Спорткомитет СССР тоже закупил «Неотон». Препарат был дорогой – 1 грамм стоил 3 или 4 доллара. На курс нужно было как минимум 3 грамма. Вот и считайте. Он вводился капельно, через вену.

– Но никогда не попадал в список запрещенных?

– Нет. Помню, в 1988-м перед финальной игрой с голландцами я пригласил ребят, чтобы сделать инъекции. Последним был Балтача. Я проколол ему вену, образовалась гематома. Пришлось наложить тугую повязку. Сказал об этом Лобановскому – а он отвечает: «Девять человек прошли? Ну и хватит!»

– Кто из тренеров лучше всех разбирался в медицинских делах?

– Бесков. Он от природы был одарен, плюс у него жена была любознательная. Приезжаем на чемпионат мира в Испанию, заходим в ресторан – а там кошмар: дыни, арбузы! Бесков подзывает: «Дыню убираем» – «Слабит, перед игрой нельзя». А когда я был моложе, он мне прямо подсказывал, что нужно делать – например, видел травму голеностопного сустава и говорил: «Доктор, сначала – контрастная ванна». Потом уже Бесков в мои действия не вмешивался.

– Когда перед чемпионатом мира-1982 Бескову нашли помощников в лице Лобановского и Ахалкаци – это же была ошибка?

– Я к нему подходил перед отъездом: «Константин Иваныч, что ты творишь?» Но это решение принимало руководство. Потом все перешло в руки Лобановского, а Бесков остался не у дел. Перед игрой с поляками зашел к нему в номер – а он был как мягкая игрушка. Говорит, шел спор, ставить Шенгелию или нет. Грузины настояли. Но там же еще вот что было: Блохин и Шенгелия очень ревностно друг к другу относились. Даже если у Блохина была возможность отдать пас, он хотел решить эпизод сам. Вот и с поляками так было.

Нападающий Олег Блохин (слева) во время матча между сборными командами СССР и Франции по футболу. / Фото: © РИА Новости/Александр Макаров

– У Блохина вообще непростой характер.

– Самый суровый характер все-таки не у него, а у Анатолия Конькова. Был момент, когда мы играли с «Сент-Этьеном». При счете 0:0 игроки «Динамо» вышли два в одного: с одной стороны Блохин, с другой – Онищенко. Блохин не отдал, попытался обыграть защитника. Но не обыграл. В итоге – 0:3. В раздевалке ребята его чуть не разорвали! Коньков был жестче всех: «Ты думаешь, если «Лучшего футболиста» получил, все – можно никого не видеть?» Он потом и тренером таким же стал – жестким.

– Вы говорили, что Эдуард Малофеев забавлял игроков сборной манерой одеваться – например, он носил галстук цвета хаки. А кто был самым стильным тренером в СССР?

– Бесков. Он мог менять рубашку 2-3 раза в течение дня. Даже на тренировку приходил в рубашке и галстуке. А сверху – спортивный костюм. И терпеть не мог, если кто-то одет неопрятно. Выстраивал команду, проверял, чтобы каждый был отутюжен и отглажен. Как-то раз в Новогорске я вышел встречать его в шлепанцах. Он меня осмотрел – и знаете, что сказал? «Доктор, у тебя что, нет другой обуви?»

Пребывание в Москве звезды мирового футбола Оранто Санчес до Насименту (Пеле). Пеле со своим старым знакомым Константином Бесковым (справа) во время приема в бразильском посольстве. / Фото: © РИА Новости/Владимир Родионов

Лобановский водил команду по театрам. Был в сборной такой менеджер – господин Украинчик. В предсезонку он каждый день организовывал ребятам походы в кино. Футболисты к этому привыкли. Как-то вечером к нему подходит Трошкин: «Кино сегодня будет?» Украинчик – ему: «Товарищ Трошкин, вы дома тоже каждый день в кино ходите?» Вообще-то он довольно жадный был – вплоть до того, что просил воду, которую ребята недопивали, выставлять на следующий день.

Мы с Лобановским однажды его разыграли – привезли с собой черную икру, чтобы дать ребятам на завтрак. А дело было во Франции. Пошли с массажистом и стали ее ложками раскладывать. Тут заходит Украинчик: «Это что?». Я отвечаю: «Да вот, икру заказали». Он чуть не умер! Кричал: «Да вы хоть знаете, сколько эта икра здесь стоит? Я вас премии лишу». Успокойся, говорю, это моя икра.

– То, что Александр Бубнов стал футбольным экспертом, вас удивляет?

– Бубнов – уникальная личность. И тоже, кстати, жадноватый парень – мог собирать со столов пирожки, когда они оставались. Но это ладно. К его чести, он разбирается в футболе и дает объективную оценку. Мне кажется, зная состав, Бубнов может предсказать, чем все закончится.

– Были случаи, когда вам приходилось помогать игрокам команд-соперниц?

– Один раз Йохан Кройфф приезжал – с травмой коленного сустава. Мы тогда жили в Испании, а у него там своя фазенда. И вот он искал врача. На тот момент особых проблем уже не было – через неделю он мог тренироваться.

А когда мы играли в Германии, прямо на банкете у Райнхарда Либуды началась крапивница. Аллергическая реакция – видимо, съел что-то не то. Но повезло: у меня в чемодане был препарат для таких случаев. Через полчаса подходит: «Доктор, супер!»

Помогал и актерам. На чемпионат мира-86 приезжал Андрей Миронов. У него был хронический фурункулез. Поэтому он все время носил водолазки. А у тех, кто попадает в среднегорье, хронические заболевания обостряются. Я несколько дней колол ему антибиотики. И все – справились.

Сборная команда СССР по футболу 1986 года. Стоят (слева направо): О. Соколов (массажист), Сергей Алейников (полузащитник), Олег Кузнецов (защитник), Сергей Краковский (вратарь), Ринат Дасаев (вратарь), Сергей Родионов (нападающий), Сергей Мосягин (тренер), Юрий Морозов (тренер), Никита Симонян (начальник команды), Валерий Лобановский (главный тренер), Геннадий Литовченко (полузащитник), Павел Яковенко (полузащитник), Анатолий Демьяненко (защитник), Александр Бубнов (защитник), Виктор Чанов (вратарь), Олег Блохин (нападающий), Геннадий Морозов (защитник). Сидят (слева направо): Савелий Мышалов (врач), Олег Протасов (нападающий), Николай Ларионов (защитник), Андрей Баль (защитник), Иван Яремчук (полузащитник), Вадим Бессонов (полузащитник), Вадим Евтушенко (нападающий), Александр Заваров (нападающий), Василий Рац (полузащитник), Игорь Беланов (нападающий), Михаил Насибов (массажист). / Фото: © РИА Новости/Александр Поляков

– Черенков не поехал в Мексику из-за болезни?

– Я был свидетелем его заболевания. Все началось в Тбилиси, там его засек Родионов – на обеде Федор отодвинул тарелку и сказал, что есть не будет, потому что там соль тяжелых металлов. Потом в номере начал кого-то ловить. Родионов позвонил Бескову, тот – мне. И мы направили Черенкова в седьмую психиатрическую больницу – там были ребята-болельщики.

Малофеев – молодец, пытался встроить Черенкова в сборную. Психологически это было правильно. А потом мы поехали на сбор в Мексику, и там случилось обострение. Ночью Черенков приходит и говорит: «Моя жена умерла, мне нужно позвонить в Москву». Я разбудил начальника команды, мы стали его успокаивать. Федор и к ребятам по ночам ходил. Но они его оберегали, потому что любили страшно. Взять Черенкова на чемпионат уговаривали из ЦК, в Москве чуть ли не с петицией в Новогорск приходили. Лобановский все на меня кивал: если врач возьмет – хорошо. Я популярно объяснил, что на высоте 2200 метров мы можем Черенкова погубить.

– Ваше самое сильное впечатление от игрока Черенкова?

– Матч с Португалией – 5:0. Как они тогда играли с Гавриловым – это что-то! Хотя Лобановский их не брал, его Морозов уговорил. У них были очень дружелюбные отношения. Был такой номер, тут нужно матом ругнуться. Едем с товарищеской игры в Италии. А Морозов тогда тренировал ЦСКА. И вот он говорит Лобановскому: «Валерий Васильевич, возьми Татарчука в сборную!» Лобановский молчит. Морозов – опять: «Твою мать, возьми ты Татарчука, он же сильнее твоего Заварова!» Лобан не вытерпел. Поворачивается: «Знаешь, что я тебе скажу? Ты... [ничего] в футболе не понимаешь!»

– Вы помогали Лобановскому не только в сборной, но и в киевском «Динамо».

– Да, одно время я мотался между Москвой и Киевом. У «Динамо» было два своих врача, но Лобановский меня очень уважал. В Киеве мне даже выделили постоянный номер в гостинице. Помню один звонок Лобановского: «Савелий Евсеевич, нужно приехать в Киев. У Буряка серьезная проблема». Мчусь на вокзал. А билетов нет! И тут идет сотрудница аэропорта – я подхожу, представляюсь врачом киевского «Динамо» и прошу помочь. Она спрашивает: «А как ваша фамилия?» Я говорю: «Мышалов». Девушка удивляется: «Ничего себе! И я Мышалова! Впервые встречаю однофамильца». Взяла меня за руку – и повела к своим. Ребята забрали меня в кабинку – сиди и не рыпайся! Так и долетел. А один раз меня гаишники подвозили на сборе. Ребята потом смеялись: «Савелий Евсеевич, вы как в ГАИ-то попали?»

– Когда игроки бунтовали против Лобановского, это было из-за нагрузок?

– Да, началось все еще на сборе. Лобановский давал повторный бег в горку, ребята языки на плечах таскали. А когда играли в дыр-дыр, футболисты стали колотить тренеров по ногам! Лобановского попросили это закончить: «Валера, они нас бьют». К следующей игре команда готовилась самостоятельно, никого на базу не пускала. Был тренерский совет во главе с Мунтяном и Коньковым. Но «Днепр» их дернул – и все. Убрали Базилевича, которого ненавидели, и Петрашевского. А Лобановский остался.

– 0:5 от «Пахтакора» – как это вообще могло случиться?

– В «Динамо» был такой вратарь – Самохин. В Ташкент поехала не вся основа, и в воротах стоял не Рудаков, а он. Это был кошмар. На следующий день примчались кураторы – ЦК, КГБ… Потом до Лобановского дошло, что накануне Самохин проиграл в карты крупную сумму денег – и поэтому сдал игру. Тут же отчислили!

– За что еще Лобановский мог отчислить?

– В «Динамо» была могучая кучка любителей выпить – Бессонов, Заваров, Демьяненко, Кузнецов. Про Бессонова Лобановский говорил: «Если я его отчислю, он же под забором умрет». Как к сыну относился!

Сам Лобановский никогда не ходил по номерам – прекрасно знал, что может там увидеть. А ребята тоже хитрые – приходили в номер, ложились, ждали обхода, а после 11 убегали. Помню, в Торонто играли – а там же украинская диаспора, девки в вышиванках! Валерий Васильевич смотрит на это: «Надо бы обойти». Я говорю: «А зачем?» Он задумался: «Да, ты прав». Вечером в номерах ни одного человека не было!

После всех этих заграничных стран ребята под впечатлением были: «Савелий Евсеевич, вы видели, как тут живут? У нас же … [ничего] нет». В одной из поездок выделили время, чтобы отовариваться. Валерий Васильевич с трудом загнал всех в автобус, но по пути ребята увидели еще один магазин, где были какие-то скидки. Игроки попросили остановиться – купить подарки женам. Лобановский посмотрел на время: «Один час». Игроки как угорелые понеслись в универмаг, а Лобан остался в автобусе. Морозов – ему: «Дал бы им еще хоть полчаса. Это тебе ничего не надо – все и так в Киеве привозят».

Текст: Ярослав Кулемин

Фото: fclm.ru, РИА Новости/Александр Поляков, РИА Новости/Юрий Сомов, РИА Новости/Игорь Уткин, РИА Новости/Владимир Федоренко, РИА Новости/Владимир Родионов, РИА Новости/Александр Макаров, РИА Новости/Александр Вильф, РИА Новости/Виталий Тимкив

- Как расстались с "Локомотивом"?

У меня, как и у многих сотрудников клуба, контракт был до 30 июня. Обычно вызывали в отдел кадров, писал заявление - и продлевали договор. А тут - тишина. Потом вдруг звонок: "Савелий Евсеевич, подпишите обходной лист…" Вот и все.

- Вам что-нибудь объяснили?

Нет! В том-то и дело… От Смородской не услышал даже "спасибо". Обидно - все-таки 22 года отдал "Локомотиву" . Может, кто-то ее накрутил? Будто косой прошлась! Уволила двух врачей из футбольной школы, тренера-реабилитолога Артура Савельева , которого сразу же пригласили в "Динамо" . За пару лет до этого также внезапно рассталась с Александром Родионовым . Прекрасный доктор, он и заменил меня в основном составе.

- За эти годы была со Смородской хоть одна встреча?

Нет. Пару раз общались по телефону. К примеру, в 2010-м на тренировке травму колена получил Майкон . Я едва глянул - тут же поставил диагноз: мениск. Значит, надо срочно отправлять в немецкую клинику профессора Фройлиха , где занимались нашими игроками. Набираю Смородской . В ответ: "Давайте проведем дополнительное обследование".

- А вы?

- "Ольга Юрьевна, зачем время терять? Это мениск - сто процентов!" Майкон улетел в Германию, его прооперировали. Мой диагноз подтвердился. Но сезон закончился, ушел из "Локомотива" Семин . Главным тренером назначили Красножана , с которым успел отработать один сбор. А потом приказом президента меня из команды освободили.

- Тоже никаких объяснений?

Абсолютно! Ни слова, ни полслова! Просто перевели на должность врача-консультанта в центр спортивной медицины, который расположен на территории стадиона. Зарплату, разумеется, снизили. Вот там с 2011-го и трудился. Хоть на том спасибо. Понятно - возраст немаленький… Но я ежедневно ходил на работу, принимал больных, ставил диагноз. Ни единого замечания! Встретил незадолго до ухода из клуба вице-президента "Локомотива" Марианну Сухорукову : "Савелий Евсеевич, как мы вам благодарны! Столько хороших отзывов от пациентов!"

- Кто у вас лечился?

И спортсмены, и обычные люди, которые записывались на прием. Например, зам прокурора Москвы. Претензий ко мне не было, но в последнее время не покидало ощущение, что контракт продлен не будет. Я и жене об этом говорил, и сотрудникам медицинского центра.

Савелий МЫШАЛОВ и Юрий СЕМИН. Фото Алексей ИВАНОВ, "СЭ"

- Откуда недобрые предчувствия?

Интуиция. 2-го июня у меня день рождения. В прошлом году Смородская звонила, поздравляла. Сейчас - молчок. Зато старшей медсестре на день рождения прислала роскошный букет. Впрочем, четыре года назад, когда у меня был юбилей, Смородская тоже не поздравила…

- Душа работы просит?

Конечно! Я же с 1957-го - всегда при деле. Сначала сборная СССР по конькобежному спорту, затем перевели в футбол. Молодежная сборная, олимпийская, национальная. Пять чемпионатов мира. Два года провел в московском "Динамо" , а в 1994-м Семин пригласил в "Локомотив" . Да, мне уже 84, но есть и силы, и желание приносить пользу людям. Если позовут в какой-то клуб консультантом - я готов.

- Из старого "Локомотива" с кем общаетесь?

В основном по телефону - с Семиным , Игнатьевым , Евсеевым , Маминовым , Пашининым , Оганесяном , Черевченко … Ах, какая была команда! Тот "Локомотив" жил как одна семья. Все друг другу помогали. После игр собирались с женами на базе, жарили шашлыки. За Семина на поле ребята готовы были умереть. В каждом матче бились от ножа, не жалея ни себя, ни других. А сколько болельщиков на стадион приходило! Увы, сейчас их все меньше и меньше.

- В Черевченко верите?

Его ждет непростой сезон. Зимой продали Ньясса - но равноценной замены ему до сих пор не нашли. Не продлили контракт с Дюрицей . Потеряли Жемалетдинова , очень талантливого мальчишку. Где же приобретения?! Есть вопросы к господину Котову , который отвечает за селекцию. Если не усилить команду, "Локомотиву" будет сложно бороться за медали.

Визит к доктору Мышалову
Без права на ошибку

Сергей Шмитько


Скорая помощь Савелия Мышалова
Начиная с этого номера, мы открываем новую рубрику - «Визит к доктору Мышалову»

Обратиться к этому широко известному в спортивном мире врачу подтолкнуло пришедшее в редакцию письмо от нашего постоянного читателя из Волгограда, в котором он пишет: «В № 9 за прошлый год прочитал о вратаре ЦСКА и сборной России по футболу Игоре Акинфееве. Он перенес две операции после случившихся в сезонах 2007 и 2011/12 разрывов крестообразных связок колена. Поразил врачей возвращением в футбол на самом высоком уровне. Но этот пример из большого спорта. А как поступать в обычной жизни, когда начинают беспокоить боли в колене? Спрашиваю об этом потому, что от сведущих людей слышал предположение о повреждении у меня крестообразной связки. Ответьте, нужна ли в таком случае операция или возможно обойтись без нее?
С уважением, Яков Михайлович ВЕСЕЛОВСКИЙ, г. Волгоград».

Вот это письмо и стало поводом для первого визита к, по-своему, уникальному доктору, который и прежде выступал на страницах «ФиС», но нерегулярно, а теперь будет это делать на постоянной основе. Кстати, наш доктор «ФиС» Владимир Сергеевич Преображенский и Савелий Евсеевич Мышалов в вопросах лечения и восстановления всегда были единомышленниками, начиная с совместной работы в 50-60-х годах минувшего века в лечебно-физкультурном диспансере «Лужников». Мышалов всю жизнь называл Преображенского врачом и человеком с большой буквы, много и интересно о нем рассказывал, надеемся, что и этими своими воспоминаниями он поделится с читателями.

Савелий Евсеевич Мышалов. Родился в 1932 г. Заслуженный врач России, врач высшей категории. 12 лет работал главврачом сборной СССР по конькобежному спорту, в 1970 году был приглашен в сборную страны по футболу, где проработал 24 года, прошел с командой пять чемпионатов мира, два чемпионата Европы, две Олимпиады. После ухода из сборной стал врачом московского «Локомотива», который тренировал Юрий Семин.

Он и сегодня, разменяв девятый десяток, перенеся не так давно сложную операцию на сердце, продолжает добротно трудиться в Центре спортивной медицины «Локомотива». И на прием к нему идут не только спортсмены, но и обыкновенные люди, в надежде избавиться от бытовых трав и прочих болезней.

Мой предыдущий разговор со спортивным лекарем номер один - он стал обладателем приза «Лучшему врачу спортивной команды», учрежденного «Медицинской газетой» - состоялся несколько лет назад и назывался «Визит к доктору Мышалову» («ФиС», № 4, 2008). А знаком я с ним более сорока лет, с того времени, когда помогал ему готовить к публикации в нашем журнале записки спортивного врача «Чего не видит зритель». И в дальнейшем он рассказывал читателям о футболистах и конькобежцах, вместе с которыми был участником двух зимних (1964, 1968) Олимпиад. И вот новая встреча нынешней зимой - у него дома. Возраст, похоже, не властен над Савелием Евсеевичем. Он подтянут, элегантен, доброжелателен, согласился стать консультантом «ФиС», за что ему отдельная благодарность. А темой для первого визита к нему мы выбрали возникающие травмы, связанные с зимним временем года. И я включил диктофон.

Что касается предположения сведущих людей о повреждении крестообразных связок, как пишет в редакцию читатель, который давно испытывает боль в коленном суставе, - начал Мышалов, - то это не диагноз. И об операции, конечно, говорить рано. Но в быту есть ведь и очень много других случаев подобного рода.

Ну, возьмем хотя бы гололед. Люди падают, попадают в поликлинику, там огромные очереди. У меня, десятки лет имевшего дело с травмами коленного сустава, эти очереди вызывают неприятие и сожаление. Во-первых, квалификация врачей-травмотологов в наше время оставляет желать много лучшего; во-вторых, те, кто приходят ко мне и рассказывают про свои мучения, мытарства при хождении по врачам, не могут понять причины своего заболевания; и, наконец, в-третьих, 70-80 процентов диагнозов, с которыми я знакомлюсь, не соответствуют действительности. Люди приходят ко мне по принципу снежного кома: я помог одному, тот пришел домой рассказал соседу, тот знакомому, и все ищут Мышалова. Когда еще в ранней молодости я работал участковым врачом в поликлинике, самый распространенный диагноз был - вегетососудистая дистония. Если врач не знает, с чем пришел к нему больной и сомневается в том, что произошло с ним, то лепит ему диагноз: вегетососудистая дистония. Выписывает капли Зеленина или валокордин, отправляет домой, и говорит: пейте капли.

Примерно то же самое происходит на приеме у врача-травматолога. Человек упал на колено, получил то или иное повреждение связок, передвигается с трудом. Выстоял огромную очередь в поликлинике, и получил диагноз: «Ушиб коленного сустава». Ему назначают обычное лечение - компрессы, соответствующие мази, физиотерапии и т. д. А колено продолжает беспокоить, спускается с лестницы - болит, выходит из троллейбуса или трамвая - боль усиливается. И на поверку выясняется, что это был не просто ушиб коленного сустава.

Ушибы бывают разные, есть осложненные ушибы, которые сопровождаются кровоизлиянием в сустав (гемартроз), случаются ушибы, приводящие к более тяжелым последствиям, повреждением тех же менисков - хрящевое соединение в коленном суставе.

Чтобы поставить правильный диагноз, нужно собрать анамнез (история болезни), выяснить у больного механизм травмы, как все это произошло при падении - обычном, с подворотом голеностопного сустава, или когда нога поехала в другую сторону при неровности на дороге. Вот это и есть механизм травмы, а дальше уже идет объективное обследование доктора. Он выясняет, какое болезненное ощущение проявляется в том или ином случае, ограничен ли объем движения в суставе, есть ли припухлость, опухоль - все это необходимо узнать для постановки верного диагноза. И ошибок здесь быть не должно.

Повреждения в области коленного сустава лечатся консервативно, с помощью мазей, внутримышечных инъекций, таблеток, снимающих боль. И бывают более сложные случаи, когда речь уже идет об операции. Приведу конкретный пример. Ко мне пришел парень с диагнозом - «Ушиб коленного сустава». Я провел обследование: у него была повреждена крестообразная связка. И он очень удивился, когда я ему сказал, что необходимо делать операцию. Но об операциях мы еще поговорим.

Коленный сустав фиксируется целым рядом связок. Есть боковые связки: внутренняя боковая, наружная боковая; есть крестообразная связка, обеспечивающая стабильность сустава. Если имеет место повреждение связки, которое определяется с помощью различных симптомов: ограничение движения, боль, припухлость и т. д., то важно установить степень повреждения. Бывает первая, вторая, третья степень. Если в результате осмотра и обследования больного врач убеждается в том, что нет разрыва или надрыва связки, то тогда речь идет о консервативном лечении. Если колено нестабильно, имеются признаки разрыва связок - боковых, внутренних, наружных, или частичного разрыва, что тоже приводит к нестабильности коленного сустава, нужно делать операцию.

Но есть особая связка, которая вызывает наибольшее беспокойство врача, и самого больного. Это - крестообразная связка, как я уже сказал, являющая стабилизатором, т. е. стабилизирует коленный сустав. Когда колено начинает ходить из стороны в сторону, и возникает страх, что вот сейчас нога подвернется - все это зависит от состояния крестообразной связки.

Я не буду вдаваться в анатомию - важнее, как определить, если порвалась крестообразная связка. Как было сказано выше, гемартроз - это кровь в суставе, появляется ярко выраженная опухоль, и если сделать пункцию (прокол в определенном месте, откуда забирается содержимое сустава), то можно сказать, произошел разрыв «крестов» или нет. Есть передняя и задняя крестообразные связки, 90 процентов повреждений приходятся на переднюю. В таких случаях ставится диагноз: повреждение, разрыв; хочешь не хочешь нужно ложиться на операцию.

Если подвернулась нога, при падении человек ощутил острую боль в колене и в тот же день попал на прием к травматологу, установить, что с ним произошло, сложно. Обычно все явления, связанные с правильным диагнозом проявляются на следующий день. Крестообразная связка - это исключение из всего того, о чем я уже сказал. При ее повреждении опухоль может появиться сразу же. Но все равно нужно время, чтобы проявились и другие симптомы травмы.

Один из признаков повреждения крестообразной связки в травматологии называется симптомом выдвижного ящика. Голень по отношению к бедру выдвигается. Но это проверить может только врач, больной такого не увидит. Это один из самых основных признаков повреждения крестообразной связки.

Есть второй симптом. Врач фиксирует бедро и пытается поднять голень по отношению к бедру: если это свободно получается, то налицо один из признаков разрыва крестообразных связок. Если голень стабильна, как и бедро, т. е. она никуда не двигается, ни вперед, ни назад, то диагноз разрыва крестообразной связки, как правило, не состоятелен, не подтверждается.

Короче, к чему мы пришли? Врач должен собрать анамнез, расспросить больного, как все это произошло, посмотреть объективные признаки того или иного повреждения, и если ничего особо страшного не произошло, назначить консервативное лечение с помощью физиотерапии, мази, таблеток. При симптоме выдвижного ящика больной направляется к оперирующему хирургу. Вот у них все в порядке: хирурги, которые непосредственно занимаются травматологией, ориентируются правильно, ставят свой диагноз и предлагают больному операцию.

Сама операция тоже непростая, длится иногда больше двух часов. В чем она выражается? Делается пластика, т. е. берется ткань из какой-нибудь другой связки и этот лоскут пришивается на место поврежденной крестообразной связки. Срок восстановления - шесть месяцев.

Сказав о шести месяцах, я имею в виду спорстменов, особенно футболистов. А обыкновенный человек после операции уже будет свободно ходить через два месяца. Первый месяц пойдет на адаптацию, врач назначает комплекс мероприятий, связанных с воздействием на четырехглавую мышцу бедра, потому что от нее тоже во многом зависит фиксация коленного сустава. Затем, лечебная физкультура, тренажеры и т. д.

Если нет такой возможности, то просто обычная физиотерапия с электростимуляцией на четырехглавую мышцу. Через 3-4 месяца человек, которому не надо играть в футбол, прыгать в высоту или длину, можно считать, практически здоров. Но все равно контроль за восстановлением должен осуществляться врачом. Это все что касается крестообразной связки.

Если говорить о боковых связках - медиальной (внутренняя) и летеральной (наружная) то их повреждение тоже можно определить по степени сложности. Чаще всего в таких случаях накладывается гипсовая повязка. Это должен сделать в поликлинике врач-травматолог, когда возникает нестабильность сустава, боль, ограничение движения. Методы лечения и той, и другой связки одинаковы. При легкой степени гипс не нужен, используются физиотерапия, медикаментозное лечение.

Но бывает ведь и простой ушиб колена. И здесь нужно прежде всего приложить к ушибленному месту - лед. Вообще, оказание первой помощи при любом повреждении коленного сустава - это лед. Лед не с утра до вечера, а подержал 15 минут, потом 5 минут отдыха, и так нужно делать несколько раз в день. Обязательно. Первые три дня - холод, лед. Дальше уже можно применять другие процедуры - тепловые мази, которые способствуют обезболиванию и снятию воспаления.

За коленным суставом идет голеностоп - наиболее частое повреждение. В большинстве случаев это касается женщин, которые ходят на высоких каблуках. Поставила ногу не так, попала в какую-нибудь ямку, голеностоп подвернулся. Тем более, сейчас зима, ничего не стоит поскользнуться.

Запущенная невылеченная такая травма может очень долгое время причинять боль в голеностопном суставе. И не стоит надеяться, что пройдет само собой. Не пройдет. Если подвернулся голеностоп, почувствовалась резкая боль, нужно обратиться к врачу. Что может сопровождать механизм такого повреждения? Появляется опухоль в области, по-обывательски зовущейся лодыжкой. (Лодыжка - это выступ в нижней трети голени и в соединении со стопой). Голеностоп имеет наружную и внутреннюю лодыжки. Почему они опухают? Потому что голеностопный сустав окружен капсулой. Когда нога подворачивается, капсула рвется, а поскольку она нафарширована кровеносными сосудами, изливается кровь в голеностопный сустав, появляется р

езкая боль, невозможность активного движения, - вот почему нужно обязательно обратиться к врачу. Если по каким-то причинам на прием к врачу попасть не удалось: очередь, или оказались в такой ситуации, когда до врача было трудно добраться, нужен лед в течение трех суток. И по возможности зафиксировать бинтом сустав, чтобы голеностоп не двигался, а потом добраться до врача. Если произошло кровоизлияние, обязательно меняется цвет кожи, появляется синева, которая переходит в сине-зеленый цвет, опухоль спускается ниже лодыжек - к стопе. Это и есть средняя степень повреждения, при этом, операция, в принципе, не показана, фиксация голеностопного сустава происходит с помощью гипса, который не снимается в течение трех недель.

Что еще может случиться в непогоду или при неожиданных обстоятельствах? Это травмы мышечного аппарата. Как в народе говорят: «Я мышцу дернул». При полном разрыве какой-либо мышцы больной нуждается в операционном лечении. Чаще всего повреждается задняя поверхность бедра, двухглавая мышца. Повреждение связано с ускорением движения. Допустим, кто-то переходил улицу и его напугала проезжающая рядом машина - рванул в сторону и почувствовал резкую боль в области двухглавой мышцы. Или решил совершить рывок к закрывающейся двери троллейбуса. Это повреждение неполное, микро, но тем не менее - повреждение, которое требует лечения, физиотерапии, и в первую очередь - покоя.

Иногда рвутся одно-два мышечных волокна, а бывает, и целая группа волокон. В таких случаях рекомендуется носить гипсовые повязки, создать мышце абсолютный покой, чтобы не было натяжения этой мышцы, тогда она быстро заживает. Плюс физитотерапия, мази, о которых я уже неоднократно упоминал.

Бывают повреждения различного рода передней поверхности бедра. Здесь располагаются четыре головки так называемой четырехглавой мышцы. Таким травмам преимущественно подвержены спортсмены, особенно спринтеры и футболисты, которые с места включают скорость и мышцы неадекватно реагируют на это движение. В процентном отношении такие повреждения можно распределять так: 30% - передняя поверхность бедра, 70% - задняя.

Очень редко повреждаются икроножные мышцы, но тоже при таких же непредвиденных обстоятельствах - ускорение, напряжение, человек оступился, не удержался на ногах, тело двинулось вперед, и он упал. Принцип лечения тот же самый: легкая степень - это физиотерапия, мазевые повязки. При средней степени повреждения икроножной мышцы накладывается гипсовая лангета.

Мы, неоперирующие врачи, посылаем больных на операции, а они очень дорогие. Если нет страховки, не каждый может заплатить такие деньги. Нужно или иметь возможность лечиться по страховке, или получить квоту. Есть такая форма оплаты бесплатного лечения. Ее дают в департаменте здравоохранения, если обратиться туда с заявлением, заключением врача с конкретным диагнозом. Сразу такую квоту не дадут, надо будет дождаться своей очереди, но если ее получить, то можно оперироваться где хочешь. Но это в муниципальных больницах. На частные клиники такая квота не распространяется.

Спасибо, Савелий Евсеевич, за этот «монолог» о коленном суставе, и о том, что с ним связано в нашей жизни. По мнению ваших коллег Игорь Акинфеев героически перенес две операции на «крестах» и продолжает оставаться лучшим вратарем страны. В чем, на ваш взгляд, проявился героизм Акинфеева?

В дисциплине, в четком выполнении всех рекомендаций врачей-специалистов. Это залог успеха - и в лечении, и в восстановлении. Об этом нужно прежде всего помнить при повреждениях коленного сустава, да и при любой другой полученной травме, будь она спортивная, или бытовая.

Записал Сергей ШМИТЬКО

Уважаемые друзья!
Владимира Сергеевича Преображенского никто не заменит ни вам, ни коллективу редакции. Но жизнь продолжается. И мы очень рады, что опытнейший врач самого широкого профиля, Савелий Евсеевич Мышалов, согласился на страницах журнала отвечать на вопросы наших читателей. Он тоже легендарная личность и в мире медицины, и в мире спорта. Работать он будет в паре с обозревателем «ФиС» Сергеем Николаевичем Шмитько, поэтом, членом Союза писателей. Хочу верить, что, возможно не сразу, но они все-таки найдут путь к вашим сердцам.
Игорь СОСНОВСКИЙ



 

Возможно, будет полезно почитать: